Глядя на фотографию

[tundra2004]

Это чёрно-белая фотография некогда любимой женщины. Здесь она несколько моложе, чем тогда, когда мы встретились. Но тогда она тоже была хороша.

Я передумал размещать здесь фотографию.

Зачем? Кому какое дело, как она выглядела?

Я часто говорил ей: Ты прекрасна, возлюбленная моя. Да, это цитата из Песни Песней. Первый раз я сказал ей это – и это произошло примерно через два часа после первой встречи, совершенно случайной – как бы с некоторой долей стёба (это слово тогда ещё не употреблялось в теперешнем смысле), но она приняла без насмешки, всерьёз, и это стало серьёзно.

Это был самый насыщенный эмоциями период в моей жизни. Мы расходились, изменяли (физически), потом снова соединялись. У нас были красивые стройные тела. Не атлетические, тонкой кости, никаких лишних отложений. Приятно было окинуть их взглядом, когда они были рядом. А если ещё тронуты загаром...

Её первым мужчиной был иностранный студент, палестинский араб, сектор Газа. Я видел его фото с надписью: Remember “m”, remember “e”, put them together and remember me. Детский сад. Его имя я не могу вспомнить, хотя слышал не раз. Вторым был советский поэт еврейской национальности. Он был опытный мужчина лет на семь старше её. «Моё влагалище было ареной еврейско-арабского конфликта»,– шутила она без тени улыбки. Имя поэта я называть не буду. Посмотрел в Сети – он хорошо там представлен, сейчас пописывает также и в других жанрах. На одни стихи сейчас не проживёшь. У меня есть один его сборник. Когда-то в Ленинграде увидел на обложке знакомое имя и купил. Стихи в этом сборнике так себе. Некоторые его стихи есть в Сети. Но того, посвящённого ей (в другом сборнике, которого у меня нет), я не обнаружил. Оно мне кажется очень хорошим, и я его примерно помню.

Она не любила танцевать. Я тоже. Я – потому что не умею. А она просто не любила. Однажды, на какой-то пошлой гулянке, её уговорили станцевать. И она сделала это. Я был поражён. Это было какое-то неземное зрелище. На фоне остальных похотливо дёргающихся пьяненьких организмов. Откуда это? Она не заканчивала никаких хореографических училищ, это я точно знаю. Это было гениальное существо. Из мира ангелов. Занесённое в наш мир каким-то астральным ветром. И никто, никто не понимал, кто она на самом деле. И я, злоебучий вьюнош, тоже не понимал. Только догадывался.

Она не щадила мужское самолюбие, не притворялась и не имитировала. Говорила, что какой-то особый, «полный» оргазм она испытывала только с тремя мужчинами. В это число не входил ни отец её ребёнка, ни я. В свои неполные 29 я был гиперсексуален практически так же, как и в 19. Плюс определённый опыт. Но дело было не в этом...

А кто же были те трое? Араб (то есть, №1), поэт (№2) и ещё какой-то «уральский комильфо» (тоже из первого десятка). А нас, «неполных» было подавляющее большинство. К тому же, те трое были уже давно, несколько лет назад, из чего я делал вывод, что дело не в нас, а в ней. Поэтому меня мало волновал этот вопрос.

Но однажды она символически вручила мне четвёртую медаль. По порядку, а не по значению. Но мне это было почти безразлично. И ведь ничего особенного не было: бесхитростное соитие дедовским способом, по-рабоче-крестьянски, по-леонардодавинчевски, по-миссионерски и как там ещё называется. Видимо, произошло наше истинное соединение (натянутой астральной струной) где-то там, на тонких планах. Вот только зачем? В тот день она стала совершенно иначе выглядеть. А у меня как раз был день рождения, исполнилось 29. Потом пришли гости, мы пили вьетнамскую водку, на закуску были солёные грузди, на которые я за неделю до того набрёл в тундре (в тех местах это редкий гриб) и сам засолил. Вскоре мы расстались. Уже навсегда.

Ну и правильно, что я не поместил фотографию.

Получился слишком откровенный текст.

У неё давно уже взрослая дочь.

Может быть, другие дети, внуки. Другие члены семьи.

А если у них тоже здесь дневник?

Хотя это очень маловероятно.

Но малые вероятности тоже реализуются.

Прощай, возлюбленная.